10 апреля на радио Вера вышла в эфир программа «Светлый вечер» с участием директора Института дистанционного образования протоиерея Геннадия Егорова. Теперь на нашем сайте доступна полная расшифровка программы. Зачем мирянам богословское образование, как и где выпускники программ ИДО применяют полученные знания, почему программы профпереподготовки недостаточно для рукоположения, зачем теологию изучают женщины, как проходят вступительные экзамены в дистанционном формате – об этом и о многом другом читайте в интервью.
Расшифровка передачи «Светлый вечер» от 10 апреля 2019 года. Запись можно прослушать на сайте радио Вера.
А.Пичугин:
– Здравствуйте, дорогие слушатели! Светлый вечер, на светлом радио и в этой студии приветствуем вас мы, Марина Борисова!
М.Борисова:
– И Алексей Пичугин!
А.Пичугин:
– Добрый вечер! У нас сегодня в гостях протоиерей Геннадий Егоров, проректор по учебной работе и директор Института дистанционного образования Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета и клирик храма Иверской иконы Божией Матери на Большой Полянке. Здравствуйте, добрый вечер!
Прот.Г.Егоров:
– Здравствуйте!
А.Пичугин:
-Такое интересное, достаточно неординарное событие в Свято-Тихоновском университете. Насколько я понимаю, это касается не только духовного учебного заведения, но и в целом российского образования. У вас в ПСТГУ была защищена первая магистерская диссертация таким вот дистанционным образом, верно?
Прот.Г.Егоров:
– Верно, но только не одна. Это был первый выпуск магистратуры.
А.Пичугин:
– А, первый выпуск? Ну да, первый выпуск магистратуры. Первые диссертации соответственно были защищены. Ну, и здесь было бы, конечно, очень интересно поговорить о самом феномене такого образования – дистанционного. Насколько сейчас, в современном мире, оно себя оправдывает. Быть может, это вообще путь для большинства учебных заведений. Тем паче совсем недавно, по-моему, несколько месяцев назад, в Высшей школе экономики предлагали перевести российские вузы вот на такую систему – полудистанционную. То есть разделить на три части: часть вузов первого порядка имеют право читать свои лекции студентам, иметь своих собственных профессоров, которые эти лекции читают; вузы второго порядка могут делать и так и так, вернее, и читать свои лекции, и пользоваться пособиями и лекциями профессоров вузов первого порядка; и вузы третьего порядка – они, соответственно, в меньшей степени обладают своей профессорской корпорацией и, в основном, пользуются лекциями преподавателей крупных вузов. Но это такой небольшой ликбез, вводная часть, вот Марина улыбается. Да, мы конечно сегодня будем говорить не только о дистанционном образовании, но и у нас не так часто гости из Свято-Тихоновского университета, поэтому мы хотели бы поговорить еще, конечно, и о теологическом богословском образовании для мирян, под что во многом как раз Свято-Тихоновский университет и задуман. Давайте по порядку, наверное. Расскажите про вот эту инициативу дистанционной магистратуры. Честно говоря, это, как мне кажется, очень интересное направление и такого бы побольше, но вот оно есть у вас, расскажите.
Прот.Г.Егоров:
– Вы знаете, дело в том, что у нас в России вообще не так много магистратур по богословию. Большая часть этих магистратур связаны с семинариями, поэтому они все-таки больше ориентированы на будущих священнослужителей, предполагают очное обучение, постоянное в некоторых университетах, но для жителей большей части России такое образование недоступно. Ну, кроме того, есть люди вполне взрослые, семейные, работающие, которые просто не могут себе позволить такое удовольствие – на целый день, все это бросить и отправиться куда-то на школьную скамью.
А.Пичугин:
– Вот я так один раз попробовал, у меня тоже не получилось. Поступил в магистратуру одного из крупных вузов, поучился там, потом понял, что не могу я на дневном отделении все это совмещать.
Прот.Г.Егоров:
– Поэтому у нас тоже загрузка достаточно большая. Если ты хочешь учиться, ты должен тратить время – это аксиома. Но ты можешь тратить время в своем ритме: вот хочешь – ночью, хочешь – в трамвае, хочешь – в самолете, и поэтому это выход очень для многих. У нас отнюдь не все, кто учится, – это жители каких-то дальних регионов. У нас есть и жители Москвы, и Санкт-Петербурга, которые, в принципе, физически-то имеют возможность учиться, но, так сказать, организационно – нет. Поэтому это для них серьезный выход. Но дело в том, что, когда мы говорим «дистанционное образование»… ну вот мы сейчас же не говорим «электронный компьютер», правильно? Помните, как они назывались: «электронно-вычислительная машина» – они противопоставлялись механическим арифмометрам. Сейчас никто не говорит или, скажем, никто уже не говорит «мобильный телефон», правда? Просто «телефон». А вот тот, который с диском, уже просто стал раритетом. Точно так же словосочетание «дистанционное образование» – это уже рудимент. Под ним могут пониматься совершенно разные вещи и, например, тот путь, которым идет Высшая школа экономики, и тот путь, которым идем мы – это два совершенно разных пути. Поскольку, как правило, дистанционное образование подразумевает максимальное исключение преподавателя непосредственно из процесса. Он действует при, так сказать, подготовке, потом устраняется. Обычно считается, что это хорошо для бакалавриата, плохо для магистратуры, где нужно как раз вот большое количество общения с научным руководителем, с какими-то экспертами. А поскольку мы идем не от электроники, а от взаимодействия людей, то для нас как раз делать магистратуру было вполне естественным шагом. Ну, вот, конечно, некоторая авантюра была, но она увенчалась успехом. Первый выпуск прошел, и комиссия у нас, я считаю, была вполне независимая, которая оценила достаточно хорошо.
М.Борисова:
– А какие темы были для дипломных работ?
Прот.Г.Егоров:
– Была тема, мне, скажем, наиболее интересная – об экклесиологии в работах Сергея Иосифовича Фуделя. Была тема о богословских проблемах биомедицинской этики, была тема об экклесиологии в ранних работах отца Павла Флоренского, о влияниях на нее русской религиозной философии и богословия. Ну и была работа о логосах у преподобного Максима Исповедника. Она, кстати, самая слабая оказалась и больше всего вызвала нареканий, но, тем не менее, она тоже была защищена. Мы, правда, стараемся не использовать слово «диссертация», чтобы вот поменьше было этой звериной серьезности и не путали все-таки магистерскую работу и кандидатскую диссертацию.
А.Пичугин:
– Я насколько помню, просто официальное название у магистерской работы как раз диссертация.
Прот.Г.Егоров:
– Нет, выпускная квалификационная работа. Диссертация – это уже так сказать, ну, вуз может так назвать, но это совершенно не обязательно. Поэтому мы как раз не стараемся, то есть мы стараемся обеспечить, так сказать, качество, минуя наклейки вот эти все громкие.
М.Борисова:
– Ну, когда завершает обучение студент семинарии или академии духовной, дальше как-то более или менее логично и понятно, что он после защиты диссертации должен делать со своим образованием. Поскольку ваши студенты – миряне в основном, насколько я понимаю, хотя там есть и священники, что дальше? Защитили… Я так понимаю, это все взрослые люди, и у них уже какое-то первое образование есть. Соответственно есть профессия, есть свое место в социуме, по-видимому, есть работа. А что они будут делать после защиты этой диссертации?
Прот.Г.Егоров:
– Вы знаете, вот известный французский богослов Жан-Клод Ларше утверждает, что в богословии есть три сферы применения. Если мы не говорим о богословии, как о собеседовании в сердце с Богом, то у него есть три применения – это катехизация, апология и литургика, то есть создание богослужебных текстов, предметов и так далее. И в этом смысле мы говорим, что больше ни для чего богословие, вот такое богословие как бы внешнее, не нужно.
А.Пичугин:
-Ну, литургика – она такая, все-таки, сугубо прикладная…
Прот.Г.Егоров:
– Нет, в литургике речь не идет о богослужебном уставе. Речь идет об иконописи, о гимнографии. Кажется, он даже гимнографией это называет. А вот это все-таки, ну можно сказать, что прикладная, но я бы не назвал гимны Симеона Нового Богослова прикладными текстами. И в данном случае эта часть – она нужна всем. У нас, помимо мирян и помимо священников, учится даже один епископ, я вам хочу сказать. И это, конечно, вообще-то большой для нас вызов, потому что епископ – это человек, который по определению обладает благодатью учительства, а тут он учится. Ну, мы там определенные договоренности ввели – но, тем не менее, все равно в его служении есть вот эти элементы.
М.Борисова:
-Я представляю себе преподавателя, который ставит «тройку» епископу.
А.Пичугин:
– Да бывает такое, я думаю. Афишироваться не будет, но…
Прот.Г.Егоров:
– Нет, ну он же не епископу ставит «тройку», а он ставит «тройку» некоторому тексту по определенным критериям. Но то, что его породил епископ – обсуждаемо. Мы как раз учимся, потому что у меня есть опыт – епископы учились в нашем университете, но так чтобы в магистратуре, в таком формате, – это для нас некоторая новость конечно. Но вообще мы ориентировались сразу на две прикладные области. То есть, если учащийся не просто хотел для себя поглубже разобраться в учении святителя Григория Нисского, например, а имеет какое-то прикладное, то мы посмотрели просто вот, скажем: другие выпускники чем чаще всего занимаются? В подавляющем большинстве они где-то преподают, как правило, либо, если не преподают, то попадают на руководство чем-нибудь: воскресной школы, миссионерским отделом, отделом катехизации и так далее. Ну и потом, есть еще, скажем, класс людей, которые по жизни чем-то руководят. Они пришли за богословским знанием, потому что они понимают, что в основаниях своей руководящей деятельности они уже исчерпали все то, что они получили в светском образовании, и их опыт накопленный требует какого-то более глубокого осмысления, который они найти не могут.
А.Пичугин:
– Но в том случае, если они верующие люди…
Прот.Г.Егоров:
– Ну конечно. Неверующие у нас и не учатся в магистратуре по определению. Поэтому мы ввели туда целый блок, который связан с деятельностью преподавателя, и ввели небольшой блок, который связан с управлением, не по-русски говоря, менеджментом. Причем и то, и другое для нас – это исследовательские площадки, потому что мы, по мере преподавания, накапливаем определенный опыт, систематизируем прямо в рамках преподавания и фактически мы вот эти вот две профессиональные вещи тоже магистрантам своим добавляем. Хотя, когда выпуск этот был, у нас в комиссии… Комиссию возглавлял протоиерей Максим Козлов, председатель Учебного комитета, и были еще митрополит и епископ, которых мы позвали для исполнения государственного требования – присутствия работодателей. Вот, мы подумали: кто в Церкви у нас работодатель – архиерей, вот пускай архиереи присутствуют. Мы просили двух владык прийти, это, кстати, тоже исключительная вещь, потому что, я смотрю, в семинариях, как правило, даже если Владыка – ректор, то на защитах магистерских он не присутствует. У нас двое было.
С полным текстом интервью можно ознакомиться на сайте Института дистанционного образования ПСТГУ