Курсы «Русская литература» и «Зарубежная литература» начались в Московской духовной академии в сентябре 2014 года. О том, чем будущим священникам могут помочь Гомер и Достоевский, как художественная литература помогает понять богословие и в чем специфика ее преподавания в стенах духовной школы, рассказывает выпускник филологического факультета МГУ им. М. В. Ломоносова, преподаватель Московской духовной академии, кандидат филологических наук иеромонах Симеон (Томачинский).
- Отец Симеон, для чего в программу МДА было решено ввести курс литературы? Чем он отличается от курса литературы, который преподают в высшем светском учебном заведении, например, на факультетах филологии или журналистики?
- Такой курс в стенах Московской духовной академии предполагает духовный взгляд на литературу. Это значит, что внимание в первую очередь направлено не на литературные приемы или анализ особенностей творческой манеры автора (хотя об этом, разумеется, тоже будет идти речь), а на духовные основы литературы и ее значение для будущих пастырей.
Мне кажется, одна из главных тем русской и, может быть, всей мировой литературы — Промысл Божий и его действие в жизни человека, в судьбах отдельных людей и всего человечества. Главный сюжет мировой литературы — взаимоотношения человека с Богом и то, как человек отзывается на Божий Промысл или закрывает на него глаза.
Думаю, никто не будет оспаривать, что русская литература пропитана христианским взглядом на жизнь, глубоким пониманием человека и богоискательсвтом. Все наши писатели, в том числе те, кто боролся с Церковью и противопоставлял себя ей, как, например, Лев Николаевич Толстой, выразили важные интуиции. И порой многие христианские смыслы ярче открываются в ткани художественного произведения, чем в теоретических богословских построениях.
Сам курс русской литературы читался в МДА Михаилом Михайловичем Дунаевым, который в свое время выпустил шеститомник «Православие и русская литература» и защитил в МДА докторскую диссертацию на тему о духовных поисках русских писателей.
- Не совсем так. С Михаилом Михайловичем мы были знакомы давно и вместе подвизались в Татьянинском храме: он был почетным алтарником, а я просто алтарничал, и мы общались довольно тесно. В течение нескольких лет Михаил Михайлович вел в журнале «Православная беседа» колонку о духовном наследии русских поэтов и в какой-то момент попросил меня продолжить цикл этих текстов. Таким образом, я наследовал ему на этом поприще, и вот теперь в МДА тоже буду продолжать его дело. В этом смысле, конечно, наш курс возникает не на пустом месте и имеет твою традицию.
Другое дело, что концепция курса, подача материала отличается от той, которой придерживался приснопамятный Михаил Михайлович. Я изучал его работы, уважаю его как ученого, но его подход мне не совсем близок в том смысле, что прямое сопоставление текстов русской литературы с христианской догматикой мне кажется не совсем плодотворным. У литературы более широкие задачи и иной инструментарий. Понятно, что авторы многих литературных произведений, которые считаются классикой, в своей жизни совершали ошибки и их жизнь была далеко не образцом христианского поведения. Но если мы возьмем, скажем, Пушкина и посмотрим, с чего он начал, какой груз наследственности на себе нес и к чему он пришел в итоге - то это удивительное преображение. Священник, который его исповедовал перед смертью, сказал, что он сам бы желал в таком состоянии души окончить свои дни...
- Очень многим. Вкратце я рассказывал об этом в своем докладе «Значение художественной литературы для формирования будущих священников», который был прочитан на конференции в Кракове, в Ягеллонском университете.
Когда мы со студентами на первых занятиях разбираемся, для чего им литература, то находим массу причин, уже не говорю о расширении культурного кругозора и повышении уровня общей образованности. Для пастыря важно понимать психологию людей, понимать, чем они живут, какие пружины движут миром, как найти подход к человеку. В этом плане литература дает нам совершенно бесценный материал.
- В 2014/2015 учебном году я читаю курс русской литературы на подготовительном курсе бакалавриата и курс зарубежной литературы у магистрантов отделения "Христианская литература". Для обоих курсов на сегодняшний момент предусмотрено по одной паре в неделю.
- Не совсем, потому что, как я уже говорил, у нас другие цели. Наша задача — дать не систематический курс (как в университетах), но выбрать самое лучшее и ценное в духовном плане. Для меня важно вести не теоретический разговор (когда писатель родился, что и когда написал, в каком году умер), а заинтересовать студентов самими текстами, чтобы они получили вкус к чтению художественной литературы, который останется на всю жизнь. Если у студентов выработается вкус, они будут отличать второсортные произведения от подлинных шедевров и сами станут писать и говорить правильно. Поэтому будем делать упор не на заучивание теоретической информации, а на чтение самих текстов. И на занятиях мы будем разбирать отрывки из произведений, обсуждать их, стараться понять. Мой принцип — максимальная приближенность к текстам. Главное — заинтересовать студентов, «зацепить» их, вдохновить, чтобы им самим захотелось читать и было интересно. Не отрицаю, что передача суммы теоретических знаний важна, но если эти знания не ложатся на почву личного интереса, зачастую они оказываются совершенно бесполезными в жизни. А так быть не должно.
- Если говорить о русской литературе, первая лекция была вступительной, потом был обзор древнерусской литературы. Мы обратились к «Повести временных лет», «Слову о законе и благодати», «Житию» протопопа Аввакума. Я рассказал студентам сюжет «Повести о путешествии Иоанна Новгородского на бесе», чувствую, многие бросятся эту повесть читать. Далее возьмем «Повести Белкина», «Капитанскую дочку», «Бориса Годунова» Александра Сергеевича Пушкина и произведения других русских классиков: Гоголя, Толстого, Достоевского, Чехова. Сделаем также обзор литературы XX века, ну и современных авторов тоже.
Как я уже сказал, курс зарубежной литературы я буду преподавать на спецотделении. Магистрантов у меня всего 15 человек, они углубленно изучают древнегреческий, латынь, занимаются и другими иностранными языками, так что будет возможность обращаться к первоисточникам.
Например, в оригинале прочитаем с ними фрагмент из «Сравнительных жизнеописаний» Плутарха, откуда мы возьмем биографии Александра Македонского и Цезаря. Кстати, интересно будет сравнить образы Александра Македонского в тексте Плутарха и в фильме Оливера Стоуна. Стоун - замечательный режиссер, но фильм он снял совершенно ужасный! Александр предстает в нем порочным, крайне невоздержанным человеком, в то время как у Плутарха он описан как очень разумный и сдержанный человек. Скажем, когда он взял в плен дочерей царя Дария, то, хотя и мог с ними, как победитель, сделать все что угодно, тем не менее приказал обращаться с ними как с царственными особами, что соответствовало их статусу, и даже не пошел смотреть на них, чтобы по-человечески не соблазниться их красотой. Опять же, для будущего священника это важно не просто как интересные исторические сведения: во-первых, на примере Александра и Цезаря можно поучиться, как стоит и как не стоит поступать в различных ситуациях, какими мотивами может руководствоваться человек, делая выбор. Что касается сопоставления текста и экранизации, можно понять, насколько важно обращаться к первоисточнику, чтобы не транслировать другим ошибочную информацию или мнение, будь то сведения об Александре Македонском или о чем-то еще.
- Да, пять лет читал в Сретенской семинарии курс зарубежной литературы, так что наработки есть. Но, конечно, курс трансформирован с учетом требований Московской духовной академии.
- Разумеется, по курсу предполагается некая форма отчетности, которую мы еще будем обговаривать.
В Сретенской духовной семинарии был список произведений, которые студенты были обязаны прочитать и по ним отчитаться, а также сдать несколько сочинений. Письменные работы важны, потому что помогают научиться правильно мыслить, излагать свои идеи и, в конце концов, понять самого себя и разобраться со своими вопросами. И я сам часто напоминаю студентам слова Святейшего Патриарха о необходимости письменного творчества. И вот, например, на последнем занятии по русской литературе семинаристы сами стали Пушкинами.
- Да нет, пока я вижу у них большой интерес.
Подготовительный курс бакалавриата порадовал тем, что ребята читали многие произведения. Я зачитывал им отрывки, и они очень бодро отвечали, откуда они, это же прекрасно! Они даже роман «Идиот» Федора Михайловича Достоевского читали, которого нет в школьной программе. Может быть, текст знаком им по экранизации, но все равно! Экранизации — это вообще отдельная тема, подумаю, возможно, удастся посмотреть со студентами некоторые и проследить, как художественный текст предстает в совершенно другом виде искусства. Это непременно будет! Кстати, Пушкина многие читали и неплохо знают. А в древнерусской литературе лучше всех разбираются студенты с Украины, видимо, они подробно проходят ее в школе, потому что многие авторы, скажем, преподобный Нестор Летописец, жили в Киеве. К сожалению, с русской литературой XIX дела у них обстоят не так хорошо, на Украине ее толком не проходят, но мы это исправим.
Лучший результат – когда человек приходит и говорит, что после лекции прочитал такую-то книгу, возникла масса мыслей. Согласен он с ней или нет — другой вопрос, главное — что он увлекся и прочитал. Например, вскоре после первого занятия ко мне подошел студент и сказал, что за ночь прочитал роман «Сила и слава» Грэма Грина. То есть его настолько заинтересовало, что он нашел книгу и залпом ее прочитал. Если это произошло, значит, человек заражен бациллой интереса к литературе, и это прекрасно! Будем заражать ею и дальше.