- Выбор темы диссертации для меня был естественным, хотя, вместе с тем, и сложным.
В семинарии я занимался церковной историей Византийской империи. Поступая в академию, я хотел продолжить свои изыскания в рамках темы своей дипломной работы, посвященной биографии митрополита Киевского Исидора. Но в то время (2004 год) набора на церковно-историческое отделение не было, поэтому я поступил на церковно-практическое отделение и выбрал тему диссертации по литургике. Однако, увы, в рамках этой темы мне не удалось достигнуть сколь-нибудь значительных результатов. Лишь спустя несколько лет после окончания академии я решил продолжить свои занятия по теме, выбранной еще в семинарии. Поэтому мне кажется важным, чтобы между темой дипломной работы и будущей кандидатской диссертацией была в некотором смысле преемственность.
- Если преемственности в занятиях не удается достичь, то, как мне кажется, первое, что нужно сделать, - это определиться с собственными интересами.
Идя в аспирантуру, человек уже имеет за плечами солидный опыт обучения на бакалавриате и в магистратуре. Он слушал полноценные курсы по разным дисциплинам и примерно представляет себе состояние развития той или иной области богословского и церковно-исторического знания. Тут важно все же идти от собственного интереса и постараться найти такого научного руководителя, который не только сам результативно занимается наукой, но и может хорошо руководить работой аспиранта. Именно руководитель поможет личный интерес человека облечь в конкретные формы и тему.
- Действительно, бывают такие жизненные ситуации, когда человек после окончания семинарии далеко не сразу идет в аспирантуру. Тут, с одной стороны, может сказывается какая-то «усталость» от процесса обучения, а с другой незрелость мировоззрения и непонимание собственных жизненных устремлений. И если в какой-то момент человек все же «созрел» и действительно по-настоящему захотел заниматься наукой в аспирантуре в рамках подготовки диссертации, то это желание, уверен, очень быстро вернет его в тонус.
Главное, что должен делать аспирант — это постоянно находиться к теме своего диссертационного исследования и не переставать писать в рамках этой темы. Поскольку я диссертацию готовил довольно долго, я на своем горьком опыте убедился в том, как очень легко можно «выпасть» из темы, а если еще и перестать писать связные научные тексты, то вообще беда.
Поэтому, отвечая на Ваш вопрос, подытожу: для того, чтобы постоянно быть в тонусе в научном плане, нужно не переставать быть в теме своего исследования и постоянно по ней что-нибудь писать.
- Для меня самым трудоемким был этап поиска и сбора материалов.
Специфика моей темы предполагала обращение к большому спектру разноязычных источников и литературы, которых, как правило, в библиотеках нашей страны не было. Поэтому я на протяжении многих лет (с 2008 г.) в вакационное время ездил в Германию работать в библиотеках Мюнхена и Регенсбурга, благодаря чему накопил довольно внушительную базу источников и литературы.
Конечно, обработка и анализ собранных материалов заняли бо́льшее время, однако и заниматься этим было интереснее. Продолжительность этого этапа была связана с тем, что, начиная заниматься темой, я не представлял себе всего объема имеющихся в распоряжении науки материалов по теме моего исследования, потому наивно полагал, что писать будет просто. Когда же я погрузился в тему полностью, мне не всегда хватало знаний и умений: то не мог понять содержание какого-либо пассажа или даже целой научной иноязычной статьи, то вдруг понадобились знания в греческой палеографии, и пришлось искать специальную литературу для ликвидации этой лакуны... Поэтому, как мне кажется, прежде чем человек займется той или иной темой, он должен постараться очень адекватно оценить свои возможности, знания и умения.
- Согласен, что волков бояться - в лес не ходить. Но все равно человек должен трезво оценивать свои силы и не браться, к примеру, за какого-нибудь непереведенного греческого церковного писателя, при этом не зная толком греческого языка.
- Самым ценным при работе над диссертацией я считаю приобретение знаний по поздневизантийской и русской средневековой истории. Кроме этого, конечно, я, как кажется, стал лучше понимать поздневизантийскую культуру и ее конкретное выражение — литературу. Но самым важным, наверное, стало наблюдение из опыта, лежащее, в общем-то, на поверхности, которое, однако, мной никак не артикулировалось: сколько ни занимайся изучением биографий конкретных людей, всегда будут оставаться слепые пятна, которые не позволяют представить образ изучаемого героя во всей его полноте. И перед этой тайной личности, сокрытой от внешнего взора, приходится смиряться.
- Действительно, митрополит Киевский Исидор, впоследствии ставший кардиналом и умерший в лоне Римо-Католической Церкви, — спорная фигура мировой истории. В русской исторической литературе о нем, за небольшим исключением, писали в негативных тонах, и его образ рисовался грубыми штрихами. При работе над реконструкцией биографии Исидора для меня было важным абстрагироваться как от его панегиристов, так и от хулителей, чтобы написать, по возможности, беспристрастное исследование.
Для меня Исидор, если так можно выразиться, вполне живой человек со своим причудливым, но и вполне типичным для человека его времени мировоззрением, интеллектуал, до «мозга костей» патриот, пожертвовавший ради спасения своей Родины — Византийской империи — всем, и чуть было не погибший на стенах Константинополя во время осады города. Когда я только начинал заниматься изучением жизненного пути и письменного наследия Исидора, его образ у меня в голове не вырисовывался. Теперь же очертания стали более отчетливыми, хотя и много еще остается нерешенных вопросов и «слепых пятен».
- Особых сложностей с написанием статей я не испытывал. Я их готовил, как правило, на материале своих выступлений на конференциях, потому представлял, что и как писать, на что нужно обратить особое внимание.
Некоторую сложность я, пожалуй, испытал, готовя раздел References к последней статье по теме диссертации. В разных журналах существуют различные правила оформления, которые обычно не регулируются привычным нам ГОСТом, а ориентируются на западные образцы. Но, кажется, логику правил описания вполне можно уловить и грамотно использовать.
- Да, конечно, страх того, что работу могут к публикации не принять, был. Но мне попадались хорошие рецензенты, которые указывали на недостатки легко устранимые.
Один лишь раз произошло нечто очень ужасное: после доработки я отправил статью в редакцию, ее сверстали и верстку прислали мне на согласование. Когда я ее стал просматривать, то ужаснулся: все иноязычные слова были слеплены друг с другом, текст практически не читался. Оказалось, что редакция использует устаревшую версию пакета Microsoft Office, а мой текст был создан в новой версии. От этого при верстке произошел сбой и статью пришлось переверстывать, потому как исправлять каждый случай было невозможно. Это научило меня выяснять все технические детали подаваемых материалов.
- По идее, наладить контакт с оппонентами должен помочь секретарь диссертационного совета, потому как именно он пересылает им текст диссертации и ему присылаются готовые отзывы. На помощь тут может прийти и руководитель, с подачи которого иногда назначаются оппоненты. У меня с оппонентами вообще не было никаких проблем. Они люди очень отзывчивые, обязательные и дисциплинированные, потому все отзывы оказались в диссертационном совете и у меня вовремя.
- Моя защита проходила очень спокойно. Конечно, я заранее переживал, боялся сложных и неожиданных вопросов и, соответственно, невыгодного для меня восприятия работы. Но сложных вопросов не было, лишь один вопрос поверг меня в некий ступор. Это был вопрос по литературе от профессора А. К. Светозарского: учел ли я в своей работе исследования апологетов униатской деятельности митрополита Исидора. Конкретно он меня спросил о работах Никитина, и я к своему стыду вынужден был признать, что не знаком с его исследованиями.
Чтобы не растеряться перед членами совета, я старался произносить речь в некотором смысле поставленным голосом, может быть, чуть громче нужного. Это мне позволило собраться и чувствовать себя уютно.
- Когда я ждал отзывов оппонентов то, конечно же, немного волновался, ибо не знал, как будет оценена работа. Лично мне помогло отвлечение на другие проекты: переработка диссертации в книгу, написание статей по совсем другой тематике.
Может случиться такая ситуация, когда на защите от волнения все вылетает из головы. Тут универсальный совет или рекомендацию сложно дать. Кто-то начинает теребить бороду, кто-то сдавливает свои руки. Лучше всего, наверное, совершить эмоциональное усилие над собой, максимально собраться с мыслями, обратиться про себя к Богу и, думаю, такая концентрация и мобилизация внутреннего мира поможет озвучить то, что хорошо знаешь. В конце концов, процедура защиты предполагает возможность дать соискателю ученой степени время для подготовки ответов на вопросы.
- Я оканчивал еще старую академию, в которой не было магистерских программ и программы аспирантуры. Но для меня обучение в академии очень дорого, и я часто вспоминаю это время. В первую очередь, для меня оно дорого тем, что здесь, в малой келье преподобного Сергия, я прикоснулся и стал частью той живой традиции, идущей, пускай и с перерывами, от первого высшего учебного заведения России — Славяно-греко-латинской академии. Те замечательные ученые, по учебникам которых я учился в семинарии, но которые, казалось, так далеки, в академии становились близкими, читали нам лекции и делились своим богатым внутренним миром, благочестием и знаниями.
В конце концов, та временная перемена моих профессиональных интересов с церковной истории на литургику оказалась очень полезной и полученными знаниями я пользуюсь практически ежедневно в том числе и в моей профессиональной деятельности.
Защитой диссертации я завершил долгий путь длиною в 17 лет и сейчас видно, что самое интересное только начинается!