Из интервью министра высшего образования и науки РФ Валерия Фалькова газете "Аргументы и факты".
- Валерий Николаевич, одиннадцатиклассники уже вовсю готовятся к поступлению в вузы. Однако на некоторые специальности остаётся буквально по 3-4 бюджетных места после льготников. А гуманитарные факультеты в последние годы и вовсе регулярно сокращали бесплатный приём. Ситуация не изменится?
- Изменится. Утверждённые в 2019 году цифры приёма в вузы для абитуриентов нынешнего года выросли больше чем на 5 тысяч мест. Так что у тех, кто окончит школу в этом году, будет больше шансов поступить в вузы. И далее вплоть до 2024 года запланирована существенная прибавка: по несколько десятков тысяч бюджетных мест каждый год. В деньгах это почти 70 миллиардов рублей до 2024 года. Со следующего года принцип будет такой: одно бюджетное место на двух выпускников школы. Это максимально возможная гарантия государства. Иначе не будет конкурса, и мы автоматически получим проблемы с качеством образования. Поменяется и структура распределения мест. Ведь увеличение, действительно, произошло в основном в таких областях, как инженерное дело, технологии, технические науки (на 45%), образование, педагогические науки (на 13%), науки об обществе (на 11%).
- Юристов и экономистов снова вернёте?
- Мы, конечно, постараемся соблюсти разумный баланс между «лириками» и «физиками», между гуманитарным, техническим и естественнонаучным знанием. Было много нареканий, что в конце девяностых — начале нулевых случилось перепроизводство юристов и экономистов, что, кстати, при более глубоком проникновении в суть вопроса выглядит не совсем уж трагично. По сути, юридическое и экономическое образование — это универсальный навык, который необходим людям, работающим в самых разных областях. Недаром изначально во всех университетах мира традиционно было три факультета: богословский, юридический и медицинский. Одни изучали высшие материи, другие — как организовано общество, третьи — человека. В нулевые годы начался крен в другую сторону: количество мест на технические, инженерные специальности и направления стали увеличивать.
В итоге мы порой имеем по 3-5 бесплатных мест в магистратуре по филологии, практически не имеем бесплатных мест, к примеру, на журналистику в ряде университетов. А ведь гуманитарное образование — это передача культурного кода, определенная культурно-историческая матрица государства. И если мы не поддерживаем лингвистику, филологию, историю, археологию, то рано или поздно это обернется большой трагедией. Кто будет платить за то, чтобы быть филологом или историком? Это в большей степени призвание, чем профессия юриста или экономиста. Но без истории, филологии сложно представить развитое общество.
— Нельзя не согласиться...
— Что ещё получается, когда мы «зажимаем» гуманитарные науки? На эти специальности резко увеличивается конкурс. При этом выпускники с низкими баллами ЕГЭ идут на инженерное направление. Если абитуриент не знает на должном уровне математику и физику, почему государство должно инвестировать деньги в такую подготовку? С девяностых произошло взросление общества. Теперь нет той безумной волны, когда все хотели стать юристами и экономистами. Есть полное понимание, что ты в первую очередь должен быть успешным. Вне зависимости от того, какую профессию ты выберешь. Поэтому у нас рост интереса и к педагогическому образованию, и к медицинскому.
— Но, справедливости ради, и сами вузы не всегда дают хорошее образование. Планируется ли их дальнейшее сокращение?
— Поставлена задача завершить работу и закрыть оставшиеся вузы-пустышки. За последние 10 лет проделана огромная работа, и количество неэффективных вузов и филиалов беспрецедентно сократилось. Почему это было необходимо? В девяностые годы количество вузов выросло астрономически, поступить туда стало так же легко, как сходить в магазин. А количество качественных преподавателей высшей школы сократилось, лучшие стали уходить в другие сферы из образования. Но почему-то при этом все филиалы и вузы были обеспечены преподавателями. Кто же пришел тогда в высшую школу? Пришли те, кто традиционно не занимался наукой, не был подготовлен к обучению студентов. И дальше снова по классику: учили «чему-нибудь и как-нибудь». Есть определенная категория людей, которых эта ситуация устраивает, которым нужно не образование, а диплом. Но она в любом случае не устраивает нас. И мы на этот союз незамотивированных студентов и сомнительных филиалов и вузов спокойно смотреть не будем. Есть договоренность с Рособрнадзором на совместную работу по очищению системы. Сразу хочу сказать, что никакой кампанейщины не планируется. Мы будем советоваться и взаимодействовать с региональными властями, обсуждать каждую такую ситуацию с губернаторами.